Иван Яковлевич Билибин. Какие ассоциации вызывает у вас это имя?
Для меня – это сказочное детство, завораживающие картинки, увлекающие в повествование. Я тогда ещё, конечно, не знала, как зовут художника. Но книжки с его иллюстрациями были самыми любимыми. Не сказки, а именно иллюстрации, которые хотелось рассматривать и пересматривать.
Илья Муромец и Святогор. 1940. Эскиз иллюстрации к сборнику русских былин Н.В. Водовозова «Слово о стольном Киеве и о русских богатырях»
Билибин родом из старинной купеческой семьи, со временем трансформировавшейся в интеллигенцию с либеральным оттенком. Отец – военно-морской врач, мать – дворянка (именно она поддержала рано проявившийся талант сына к рисованию).
Выпускник Императорской Рисовальной школы Общества поощрения художеств, ученик Тенишевской мастерской под руководством Репина, слушатель Высшего художественного училища Академии художеств. И, между тем, выпускник курса юридического факультета Санкт-Петербургского университета, где оказался по настоянию отца.
Билибин не поддался ни модным веяниям, ни отцовским советам, а пошёл своим путём, впоследствии получив характеристику прирождённого графика.
Поворотной в судьбе Билибина стала картина Васнецова «Три богатыря» (между прочим, 20 лет написания!): «Я увидел у Васнецова то, к чему смутно рвалась и по чем тосковала моя душа».
Однако, на дворе Серебряный век, время увлечения мистикой, пронизанное героической эстетикой. Появляются первые иллюстрации Билибина к «Сказке об Иван-Царевиче, Жар-птице и о Сером волке». Проба пера, ещё лишённая ярко выраженной самоидентификации, подражающая, но уже запоминающаяся. И понеслась. Билибина заметили. Ёмче всего безоговорочное и быстрое признание художника выражено в рецензии Исторического вестника: «Мы не сделаем большой ошибки, если в заключении заметим, что Билибин сделал для русской сказки то же самое, что Васнецов и отчасти Нестеров для религиозной живописи, а Суриков и Рерих для исторической».
Обложка клавира оперы Н.А. Римского-Корсакова «Золотой петушок», 1908
Русалочка у берега. Иллюстрация к сказке Г.-Х. Андерсена «Русалочка»
Повариха. 1936. Эскиз костюма к опере «Сказка о царе Салтане»
Изгнание хана Батыги. 1940. Эскиз иллюстрации к сборнику русских былин Н.В. Водовозова «Слово о стольном Киеве и о русских богатырях»
На талант надейся, да связями не плошай. Ведь мало украсить книжку, её надо издать. Билибину помогла тётка. Ей полюбились иллюстрации племянника и у неё были деньги. А далее вдумайтесь. Первая серия книг была издана Экспедицией заготовления государственных бумаг, которая в основном печатала государственные бумаги и деньги. В её ведение – лучшие типографии России. Так появился большой качественный тираж за умеренные деньги (прям российская клиентская мечта: быстро, качественно, дёшево).
Илья Муромец и жена Святогора. 1912. Эскиз иллюстрации к былине (не издана)
Бременские музыканты. 1934. Эскиз иллюстрации к сказкам братьев Гримм
Подводное царство. 1928. Иллюстрация к русской былине «Вольга» (не издана)
Работая над сказками, Иван Яковлевич – апологет русской идеи – отправляется на Русский Север (я попрошу запротоколировать, что я сначала влюбилась в работы Билибина, потом пошла на выставку, а потом осознала, что на картинках-то – Север. Получается, что в Север я интуитивно влюбилась ещё в детстве). Материал, который Иван Яковлевич привезёт из экспедиции, станет основой отдела этнографии в музее Александра III. По сделанным фотографиям через десятилетия будут восстанавливаться церкви. А сам художник поднимет вопрос о необходимости профессионального реставрирования памятников русской деревянной архитектуры, т.к. «находясь в руках некультурных людей, они вандальски уничтожаются или искажаются «ремонтами» до неузнаваемости». Вот прекрасное о том, как реставрировались памятники (применимо, боюсь, на все времена): «Невольно, когда смотришь на всё это станционно-дачное строительное скудоумие, приходят на ум известные вычурные зданьица, снабженные точным указанием, для какого пола назначена какая из дверей».
Много раз можно повторять о притягательности Русского Севера тем, что время там сначала замедлилось, а затем остановилось, а где-то и вовсе побежало в другом направлении (староверы). Но лишь оказавшись на местах, можно это ощутить. Хорошо, даже повезло, что он далеко (если уж и по нынешним меркам, то по тогдашним тем более).
Интересен взгляд Билибина на вымирающее народное творчество: «Струя новой жизни сметает его, и только кое-где, в глуши, тлеют его последние, гаснущие искры». С учётом того, что эта фраза была написана в 1904 году, т.е. более столетия назад, искры ещё ого-го, тлеют. Ведь Билибин писал о том, что народное творчество начало угасать во времена реформ Петра I, по причине, собственно, этих самых реформ: слишком крутые они были, слишком непонятные «низам». И народ отстал. А преданий XVII века хватило ещё на век. Но крепостное право, господа. Постаравшись, можно вычеркнуть эту страницу из нашей истории, но из генотипа не получится. Этот поведенческий паттерн настолько крепко засел, что, даже если полагать, что сейчас он «подвыветрился», никуда не деться от того, как он повлиял на действия дедов, которых многие из нас ещё помнят. А их действия накрепко повлияли на нашу жизнь.
Т.к. вряд ли кто-то пойдёт читать статьи Билибина целиком, буду приводить целые выдержки, наиболее отзывающиеся мне. Да, крепостное право закончилось, и крестьяне устремились в светлое будущее, избавляясь по пути от напоминаний о том времени. «И нам, ревнителям искусства, остается только собрать бережно то, что осталось от прежнего народного творчества и доказать, что эти скинутые сарафаны и брошенное рукоделье ни в чем не виноваты, что не от них жилось так плохо, что народное творчество — душа народа и его сила и гордость, что оно не раз спасало и объединяло народ, когда, казалось, он бывал в предсмертной агонии, что оно не есть орудие консерватизма, застоя и регресса и что будет время, когда народ, не всей бессознательной массой, а в лице отдельных сознательных, свободных и культурных лиц вернётся и скажет: «верните нам наши песни, верните нам наши узоры!»»
Читая биографию художника, невольно задумываешься, что все события в его жизни сложились ровно так, чтобы, прожив их, он смог оставить нам бесценную память культур и народов. 1920, эмиграция: Египет и погружение в восточную культуру, затем Париж – сердце художественной Европы, а далее Буэнос-Айрес, Брно, Прага… Но русский дух и Русью пахнет. В 1936 г. Билибин возвращается в Ленинград.
Кроме оформления сказок в билибинском художественном багаже хранятся карикатуры, плакаты, марки, обложки и, конечно же, декорации и костюмы к театральным постановкам. И видится совершенно естественным, что Билибин и Дягилев были современниками, а Русские Сезоны не могли не случиться именно в это время.
Билибин – изощрённый перфекционист. Он не просто рисовал эскизы декораций, ему надо было знать: как они затем производятся, как расписываются, как работают осветительные приборы, удобно ли актёрам на сцене. В общем, бесил режиссёров.
Изначально все рисунки костюмов снабжались подробными указаниями автора на полях, а на выставках экспонируются уже повторённые эскизы без ремарок.
Кащей. 1931. Эскиз костюма к балету И.Ф. Стравинского «Жар-Птица»
Кончаковна. 1930. Эскиз костюма к опере А.П. Бородина «Князь Игорь»
Половчанин. 1930. Эскиз костюма к опере А.П. Бородина «Князь Игорь»
Звездочёт. 1908. Эскиз костюма к опере Н.А. Римского-Корсакова «Золотой петушок»
Пристав. 1908. Эскиз костюма к опере Н.А. Римского-Корсакова «Золотой петушок»
Рабыня «шахматная». 1909. Эскиз костюма к опере Н.А. Римского-Корсакова «Золотой петушок»
Половчанка. 1930. Эскиз костюма к опере А.П. Бородина «Князь Игорь», театр Елисейских полей, Париж, Сезон русской оперы
Скоморох. 1923. Эскиз костюма к опере Н.А. Римского-Корсакова «Золотой петушок»
Работал по 10-12 часов. Художественный процесс выглядел так: наброска эскиза будущей композиции -> перенос детальной композиции на ватман -> расцвечивание акварелью. «Пять квадратных сантиметров в день и ни одного миллиметра больше – предельная норма для добросовестного графика», — считал «Иван – железная рука», как его прозвали товарищи.
Разбирающимися людьми написано достаточно материала о том, как Билибин выстраивал композицию, в чём особенность и прелесть его иллюстраций. Оставлю к самостоятельному изучению для тех, кто в теме.
Написанные по Билибину материалы обязательно акцентируют внимание на том, что творческий путь художника прошёл через время поиска национальной идеи, а потому была выбрана именно такая тематика работ (об этом пишут и советские, и нынешние источники – разве что слог разный). Звучит-то красиво, но только не знаю я национальной идеи России. Ни тогдашней, ни сегодняшней.
Про советский период особо не хочется закапываться, дабы сохранить ореол сказочности. Трижды женат.
Умер художник в осаждённом Ленинграде в 1942 году. Эвакуироваться предлагали, но художник ответил, что из осаждённой крепости не бегут, её защищают.
Проходят дни, проходят годы;
Иссякнет сей кровавый пир,
Грядёт весна, пройдут невзгоды,
И снова улыбнётся мир.
И пылью времени покрыты
Невзгоды будут те забыты,
Но будут в памяти, как сон,
Как неко сонное стенанье,
Как заглушённое рыданье
И как какой-то смутный стон…
(Иван Билибин, «На 1942 год»).
p.s.
Слушайте, это какое-то наваждение. Я начинала писать этот материал про Ивана Билибина, а в итоге вышло снова про Север. Мой поклон художнику за то, сколько было сохранено, запечатлено, изучено и исследовано его силами.
Если где-то когда-то начал медленно и пусть со скрежетом раскручиваться маховик, то ни время, ни времена, ни расстояния не помешают целому ряду знаний и событий, кажущихся разрозненными на первый взгляд, сойтись в одной точке пространства. И, если внутренне улыбаться и кивать им, то правильные факты и люди будут только прибывать в эту развесёлую тусовку.
Сейчас я читаю призыв Ивана Яковлевича к изучению Древней Руси не только археологически и этнографически: «Только совершенно недавно, точно Америку, открыли старую художественную Русь, вандальски искалеченную, покрытую пылью и плесенью. Но и под пылью она была прекрасна, так прекрасна, что вполне понятен первый минутный порыв открывших её: вернуть! вернуть!» И понимаю для самой себя, что эти слова наиболее точно описывают моё, ещё не оперившееся, желание изучать, развивать, рассказывать то же. И пусть, сто лет спустя, после Билибина, путешествуя по Северным землям, я прихожу к тем же мыслям. Это не значит, что всё осталось на том же уровне развития. Для меня это значит, что Север всё ещё остался, а с ним – память. А я просто ещё не «в тусовке», чтобы ощутить, сколько у меня на самом деле единомышленников.
По материалам:
- Великие полотна, Иван Яковлевич Билибин
- Иван Билибин, Семёнов О.С.
- Народное творчество русского Севера, Билибин И. (Мир Искусства, 1904)
- Остатки искусства в русской деревне, Билибин И. (Журнал для всех, 1904)
- Народное творчество Севера, Билибин И. (Русская земля: альманах для юношества, 1928)
- Русский Север в творчестве Ивана Билибина, Линник Ю.
- Выставка «Иван Билибин. Процветшее дерево» (Музей-заповедник Царицыно, 2017)
