Но в наших венах кипит небо славян.
Внимание: приведённый ниже текст содержит прямые отсылки к язычеству и явное уважение автора к тому религиозному времени.
Колядки, Пасха, Масленица – это мы все знаем. Но есть вещи почуднее.
Очень мне запомнился описанный в одной из книг святочный обычай рядится в покойника. Человек ложился под белую простыню с догорающей лучиной во рту. И его отпевали, в шутку. Или парни могли нарядиться покойниками и пугать девушек (я бы испугалась). Особое распространение данный вид развлечения имел в Лешуконском районе, что даёт исследователям право провести параллель с обычаями коми. А у коми языческая основа обрядов сохранилась до сих пор: покойник, по-ихнему, может предсказать будущее. Поэтому и рядились в покойника накануне нового года. А ещё есть версия, что подобное действо может быть связано с умирающим и воскресающим богом.
Мне, как человеку, воспитанному, пусть и без особых проявлений, но в православной вере, и, несмотря на сегодняшнее мировоззрение и отношение к религии, как-то зябко от такого развлечения.
На Масленицу качались на качелях, устраиваемых посреди деревни… потому что в это же время русалки и лешие качались на ветвях.
Начиная жатву, обязательно приговаривали: «Тебе, полькó, — красота, а мне — легота». Это всё от славян.
«Ерохой» называли первый сноп в одном из сёл Лешуконского района. Корень ер-яр исследования связывают с именем Ярилы. По версии белорусов, Ярила восседал на белом коне и в золотом плаще. Возвращаясь вновь в Лешуконский район – был всадник Егорий. А там и Святой Георгий на белом коне вырисовывается.
В Чухломском районе (ныне Парфеньевский) последний сноп жали молча – чтобы скотина зимой не кричала: «Кшите, мухи-горюхи, нечистые духи. Вы лето лето- вали — нам зиму зимовать».
Оффтоп не по теме: знаете, почему леший путников водил-кружил-запутать хотел? А потому что русские в тех лесах – понаехавшие, в родстве с местными духами не состоявшие. Как в других областях – леший его знает.
Берёзовый веник. Казалось бы, что в имени его? А ломали веники раз в год: на Троицу или на Купалу, в зависимости от района. Праздники эти по природе своей языческие. А вне праздников ветки нельзя было ломать – будет наказание от дерева-тотема.
А ещё кашу варили. В Мезенском и Пинежском районах варили пшеничную кашу, а сверху обильно поливали маслом. Жнивная каша подавалась на помочи – хозяйка поля угощала женщин, пришедших в жатву на помощь. А ритуальная – «саламата» — подавалась при поминовении предков. Ненцы весной и осенью кормили кашей кукол-предков. А ещё ранее маслом (или кровью) мазали губы идолам, чтобы умилостивить.
Это я на минуточку заскочила рассказать. Не надо пугаться язычества. Ведь речь не столь об идолах, жертвах да подношениях, сколько об интереснейшем симбиозе человека и сил. По мне, язычество – это не религия. Это образ жизни предков, часть обычаев которого настолько крепки своей логичностью и оправданностью, что проросли сквозь века. А мы даже не догадываемся, делаем, как принято.
